Глобальной экономикой позапрошлого столетия правила Британия, пребывавшая значительную часть того века под скипетром киплинговской Widow at Windsor, Виндзорской Вдовы, королевы Виктории. Такой бонус «просвещённым мореплавателям» принесла именно власть над океанами, обеспечившая сначала непропорционально высокую долю доходов от морской — она же международная — торговли, а потом и обширный, глобальный рынок сбыта для бурно развивающейся промышленности. Имевшей возможности благодаря притоку звонкой монеты внедрять непрерывно появлявшиеся технические новинки.
Ну а в области наук и технологий столетие девятнадцатое было прозвано веком электричества и пара. Прежде всего — пара. Паровые машины откачивали влагу из шахт и поднимали её из рек, снабжая первые водопроводы. Паровые машины посредством группового привода приводили в действие заводские станки. Паровые машины таскали по морям и океанам первые пароходы. Из портов грузы и пассажиров развозили паровозы. И даже детские игрушки (для состоятельных слоёв населения, конечно) представляли собой паровые машины — как ранее, в традиционном обществе, детям вручали деревянных лошадок.
От той эпохи до нас дошли музеи в когда-то индустриальных и пышущих жизнью городах. Такие, как музей Discovery в Ньюкасле, римском Pons Aelii, раннефеодальном Monkchester, бывшей угольной столице Англии. Изъеденные временем красные кирпичи и покрытые патиной кровли не должны скрывать от нас тот факт, что перед инженерами и предпринимателями-новаторами того времени стояли те же проблемы, что и перед их современными коллегами. И память об этом содержится именно в этом музее.
В чём нуждался век пара? Конечно же, в первую очередь в совершенствовании паровых машин. В повышении единичной мощности и экономичности, снижении удельного веса, то есть массы, приходящейся на единицу мощности. Сначала совершенствование шло эволюционно. Отрабатывались технологии, лучше пригоняя поршни к цилиндрам. Совершенствовались конструкции… Огнетрубные котлы меняли единственную жаровую трубу на несколько. Затем им на смену приходили более производительные котлы — водотрубные. Строились паровые машины двойного, а затем и тройного расширения… Это — эволюция, возможности которой были ограничены. Требовался скачок…
Этот скачок совершил британский инженер Чарльз Алджернон Парсонс (1854–1931), сын астронома, исследователя туманностей лорда Уильяма Росса, президента Королевского общества… В 1884 году он создал многоступенчатую реактивную паровую турбину. Именно с энергетики, с паротурбинных электрогенераторов, и начинал Парсонс предпринимательскую деятельность. Вполне успешно — но рынок был ограничен, век-то всё же больше был пара… Из 120 миллионов лошадиных сил паровых машин, установленных в последнем году девятнадцатого столетия, больше половины работало на кораблях и судах. И Парсонс нацелился на этот рынок, что было нелегко: отработанные технологии, привыкшие к паровым машинам кадры, сложившиеся деловые связи…
Но изобретательный не только в технике Парсонс основывает Parsons Marine Steam Turbine Company, патентует применение своих турбин на флоте. И — по согласованию с Королевским флотом — начинает строить Turbinia, сорокапятитонный кораблик с турбиной в 2 100 лошадиных сил. Проблем было много, кавитация винта не давала поначалу развить больше 18 узлов. Но они были преодолены, и Turbinia продемонстрировала свой тридцатичетырёхузловой ход на флотском параде в Спитхеде, посвящённом бриллиантовому юбилею королевы Виктории 26 июня 1897 года. Это была действительно демонстрация технологий, превращённая в полноценное зрелище. Лёгкий, мощный и экономичный двигатель был представлен монарху правящей морями державы, вынудив весь мир говорить о себе. Заказы от флота не заставили себя ждать…
То есть кропотливое накопление новых технических решений, отработка технологий были незаметны ни общественному мнению, ни рынку, на который оно влияет (Ходят слухи в Twitter’е). А вот с помощью корабля — демонстратора технологий компании Парсонса удаётся проложить путь к получению заказов и для дредноутов Королевского флота, и для лайнеров пароходных компаний. И, конечно, свою роль сыграл правильный выбор места и времени для демонстрации. Такие же в точности проблемы стоят и перед инженерами и инновационными предпринимателями нынешней, информационной эпохи. Технологии накапливаются, получают немыслимые в недавнем прошлом возможности… Но широкая публика и рынок о них не знают.
Ну, вот область «умных машин». Тот её сектор, который занимается роботами. Технологии тут прогрессируют с поистине фантастической быстротой. Но общество либо судит о них по кинофантастике, либо просто не замечает. Причём тогда, когда машины очень среднего класса уже освоили автопарковку, а производители компьютеров из Поднебесной готовятся к массовому замещению работников роботами. И вот теперь использованную Парсонсом «гуманитарную технологию» применила лондонская компания Shadow Robot Company Ltd. Эта фирма занимается проектированием и производством антропоморфических роботов, манипуляторов и сопутствующих систем.
И вот для рекламы и продвижения своей продукции и сопутствующих технологий робототехники с берегов Темзы построили «бионического робота», Bionic man. При создании его в максимальной степени были использованы протезы человеческих органов. Ну а поскольку Британия нынче не та, то представляли новинку в Аэрокосмическом музее Смитсоновского института. А до широких народных масс довели на канале Smithsonian Channel в программе «The incredible bionic man«. (Ещё можно посмотреть сюжет на канале BBC.)
Bionic man имеет рост в шесть футов (так написать удобнее, чем 1,83 метра) и вес в семьдесят семь килограммов. В него интегрировано 28 искусственных частей, в значительной степени — функциональных протезов: кровеносной системы, селезёнки, поджелудочной железы, лёгких, сетчатки, костей, кожи… Лицо позаимствовано у одного из его создателей, психолога Бертольда Мейера, который и сам вынужден пользоваться протезом левой руки — то есть знает, как важны для людей протезы и что к их технологии стоит привлечь внимание. Ну а объединили всё это в систему робототехники-интеграторы. В результате Bionic man может ходить и говорить, что он и показал на шоу…
Для российской аудитории особенно интересно, что «одушевляющий» его искусственный интеллект создан отечественными разработчиками. Насколько можно судить, это тот самый одессит Женя Густман, с которым вы можете пообщаться на этой странице. Продукт отечественной компании i-Free, ранее представлявшей своих «Голосового ассистента» и «Собеседницу», весьма серьёзные и сугубо деловые разработки в области искусственного интеллекта.
Итак, состоялось чрезвычайно важное событие: продемонстрирован робот, который двигается и поддерживает осмысленный диалог, даже демонстрируя при этом чувство юмора. И — продемонстрирован самой широкой, телевизионной аудитории… Интересно, какое влияние это окажет на развитие «умных машин»? Да и не менее нужных человечеству высокотехнологичных протезов…