Итак, как уже было сегодня написано, фильм «Начало» (Inception) взял «Оскара» за спецэффекты/визуальные эффекты. Логично было бы поинтересоваться (и читатели поинтересовались), за что именно фильм получил высокую награду. Кое-кто из наших читателей изъявил негодование: дескать, во всём фильме «три стоящих спецэффекта».
Ну кому как, а эффектов там отнюдь не три. Просто их присутствие не обязательно очевидно, и это, кстати сказать, уже давно считается плюсом. Времена «Газонокосильщика», где компьютерная графика нагло пёрла изо всех щелей, прошли безвозвратно: чем менее очевидна компьютерная природа изображения в кадре, тем лучше.
«Начало» прославился в первую очередь сценами с изменяющейся структурой пространства и «переменной гравитацией», то есть всего того, что так или иначе ассоциируется со снами и подсознанием. Очень многое, даже, может быть, всё можно было бы сделать на одной компьютерной графике — на синем экране и с тросами. Тем не менее у кинематографистов есть своего рода завет: если что-то можешь снять натурой, снимай натурой.
Режиссёр Кристофер Нолан принял совершенно сознательное решение использовать компьютерную графику как можно в меньших количествах, сфокусировавшись на «практических» видеоэффектах, то есть таких, которые требуют материальных решений. Ему хотелось сделать так, чтобы нереалистичный по определению мир выглядел как можно более… реалистичным.
Так, например, для сцены драки в коридоре, в котором отсутствует, а точнее, постоянно меняет направление сила притяжения, была выстроена громадных размеров вращающаяся конструкция, изнутри оформленная так, чтобы казалось, будто это действительно обычный коридор обычного здания.
В приведённом ниже видеоролике (большое спасибо за ссылку комментатору Kpyto), например, рассказывается и наглядно показывается, как всё это снималось.
Как видно, пришлось решать немало технических проблем — например, как запитывать светильники в конструкции, которая свободно вращается.
Кроме того, для эпизода, где актёр летит по этому коридору как будто бы вниз, соорудили его вертикально размещённую копию — и актёры действительно падают (на тросах).
Компьютерная графика впоследствии была использована по минимуму, буквально на уровне замедления-ускорения происходящего, в то время как все кувыркания актёров снимались натурно.
Где компьютерной графики было действительно много, так это в сценах со «сворачиванием» Парижа и с городом в Лимбе, который выглядит как ледник.
По сути дела, CG-художники именно ледник и смоделировали, а затем уже была написана программа, которая располагала всякие дороги, перекрёстки и низины, так что получилось нечто, с одной стороны, глубоко урбанистическое, а с другой — органическое (и как ледник себя ведущее).
Со сворачивающимся Парижем художникам пришлось рисовать тонны эскизов, затем создать грубую компьютерную модель (анимационный превиз), и на основе этого превиза в итоге сцена и снималась.
В общей сложности в Inception получилось даже меньше «цифровых» сцен (шотов, как на жаргоне трёхмерщиков они называются), чем в «Бэтмене» (который, к слову, снимали те же Кристофер Нолан в качестве режиссёра фильма и Пол Франклин в качестве режиссёра спецэффектов): 500 против 620.
В нынешних роскошных блокбастерах среднее количество таких шотов составляет от полутора до двух тысяч.
Не эта ли сдержанность в отношении компьютерной графики покорила сердца американских киноакадемиков?