Нас окружают вещи, существование которых возможно только в глобализованном мире. Сложность и затратность производства кристаллов процессоров и памяти, жидкокристаллических матриц столь высока, что они требуют наличия всепланетного рынка с миллиардами потребителей. А сегодня благодаря глобализации на мировую сцену выходит новая сила по имени Internet of Things, которая, в свою очередь, окажет сильное воздействие на мировые рынки товаров, финансов, рабочей силы. И воздействие это уже обсуждают политики, а ощущаем все мы…
Для начала разговора вернёмся на несколько столетий назад и посмотрим, что же сделало Европу, не очень населённый и не очень богатый ресурсами регион, лидером планетарной экономической жизни. А ответ прост: Европе помогли самые первые этапы формирования единого планетарного хозяйства. Ещё на уровне международной (в те времена однозначно морской) торговли. Навыки дальних плаваний под парусами, опирающиеся на информационные технологии магнитного компаса и карт в проекции Меркатора, принесли испанцам, голландцам и англичанам фантастические доходы…
Интересная параллель: одно из ведущих направлений современного хайтека состоит в использовании возобновляемой энергии — той, которая любезно доставляется Солнцем в реальном времени (а не той, что накоплена геологические эпохи назад). Так вот, в пятидесятые годы ХХ века, когда экопомешательства ещё и в помине не было, курсантов-механиков учили, что не существует тепловых двигателей, которые позволили бы кораблям с водоизмещением как у Колумба и Магеллана повторить их плавания… Энергия ветра была необходимым условием географических открытий и формирования мировой торговли.
Ну а мировая океанская торговля — та, в которой лидировали по очереди Мадрид, Амстердам и Лондон, — и накопила гигантские капиталы, благодаря которым началась промышленная революция, породившая впоследствии и революцию научно-техническую. А сегодня мы можем увидеть, как высокие технологии, прежде всего информационные, возвращают дань плаванию под парусами. И продемонстрировано это было на старейшем международном соревновании планеты — основанном ещё в 1851 году Кубке Америке.
Выполнила эту демонстрацию команда Ларри Эллисона, которая по какому-то странному стечению обстоятельств называется Oracle Team USA. Осенью 2013 года она выиграла 34-ый Кубок Америки. И роль информационных технологий была в этом чрезвычайно высока — даже если не принимать в расчёт, что без доходов от известной базы данных этой команды просто не существовало бы. Хотя сама яхта команды Oracle от клотиков до килей пронизана высокими технологиями. Этот двадцатичетырёхметровый катамаран с сорокаметровой мачтой построен из углепластика.
Для уменьшения потерь на сопротивление воды, стихии весьма плотной, он оснащён подводными крыльями. Вставая на них, яхта от Oracle может идти сорокачетырёхузловым ходом, как рекордные ходоки из эсминцев и лидеров Второй мировой. Причём — не тратя на это ни грамма топлива и даже обгоняя вымпельный ветер. Создавали это летучее чудо не только из авиационных материалов, но и по авиационным подходам: было построено две яхты, на одной из которых и происходила отработка конструкции…
Но своей победе команда Oracle обязана и массированному применению информационных технологий в процессе тренировки и при самих гонках. Дело в том, что яхта была обвешана плотной сетью цифровых датчиков. Триста датчиков, непрерывно замеряющих различные параметры, от нагрузок на стоячий и бегучий такелаж до деформаций корпуса в различных точках (не говоря уже о параметрах, описывающих движение яхты, таких как курс, скорость, крен, вымпельный ветер…), — эти триста датчиков каждый день плавания порождали, как рассказывает старший вице-президент Oracle Крис Бэйкер (Chris Baker), гигабайт данных.
Ну, гигабайт по нынешним временам — это сугубо по-спартански: месяц гонок влезет в память смартфона. Но именно обработка этих данных позволила яхтсменам получить ценные данные о поведении их судна и выстроить «алгоритмы» управления им так, чтобы выжать предел возможного, проходить повороты по минимальному радиусу, но избегая крена более 45 градусов (или какой там предельный)… И, как подчёркивает Крис Бэйкер, триста датчиков сегодня — это очень мало: куда большее количество информации может генерировать даже автоматизированная ферма… (Интересно, когда в авиации оснащали испытываемую машину 300 датчиками — в 60-е или уже в 70-е годы прошлого века?)
И обработка тех данных, которые уже сегодня порождает в процессе своего рутинного функционирования нормально автоматизированный бизнес, может с минимальными дополнительными затратами (минимальны они, конечно, в случае грамотного использования стандартных инструментов) помочь владельцу и (или) управляющим вывести его на новые рубежи эффективности. Так же, как Элисон привёл к победе свою команду (там, правда, задача была нестандартной, яхты уникальны, и на отработку технологий ушло на порядок больше, чем на сами суда).
Но Элисон просто очень ярко и эффектно продемонстрировал возможности «интернета вещей» на примере своей рекордной яхты, соединив новейшие технологии с технологиями старейшими (тут автор изменит своему обычному евроцентризму и порекомендует почитать книгу Те Ранги Хироа «Мореплаватели солнечного восхода», переведённую на русский в середине прошлого века и повествующую об успехах полинезийских мореходов и доведённой ими до высокого искусства навигации на катамаранах).
А вот доктор Ян Голдин (Ian Goldin), директор Оксфордской школы Мартина при Оксфордском университете. Это учебное заведение было основано в 2006 году Джеймсом Мартином, компьютерным консультантом и автором удостоенной Пулитцеровской премии книги «Подключённый мир: Вызов грядущего дня», в которой он ещё в 1977 году обрисовал контуры сегодняшнего онлайнового мира. Специализируется Оксфордская школа Мартина — в которую учредитель вложил шестьдесят миллионов фунтов — на проблемах, которые принесёт двадцать первый век.
Ну а сам Ян Голдин занимал ряд важных должностей в международных финансовых институтах. Он был главным экономистом Европейского банка реконструкции и развития, возглавлял Банк развития Южной Африки, одновременно являясь советником президента Манделы, был вице-президентом Всемирного банка. Ну а сегодня этот видный международный финансист и политик склонен уделять пристальное внимание технологии «интернета вещей», полагая её одной из ведущих сил нынешнего мира, приносящей экономические и политические перемены. (Посмотреть его выступление можно здесь.)
То есть те перемены, неизбежно приносимые в нашу жизнь «интернетом вещей», уже стали настолько весомы, грубы и зримы, что их обсуждают международные бюрократы, старшее поколение которых готовит свою смену к жизни среди них. (Именно этим и занимается Оксфордская школа Мартина!) Пожалуйста, давайте обратим внимание на этот факт: он говорит о важности и перспективности технологии Internet of Things куда нагляднее, чем регулярно приводимые нами статистические данные…
И — давайте вернёмся к глобализации, с которой мы начали разговор. Повторим: потребность во всемирном рынке — это не просто желание заработать побольше денег (хотя оно тоже присутствует), но непременное условие развития передовых технологий, связанных с колоссальными вложениями. (Вспомним, сколько на планете присутствует семейств процессоров: по большому счету всего лишь пара — для серверов и оседлых людей и для мобильных устройств с вещами.) И об этом нельзя забывать, если ты не хочешь оказаться на обочине технологической и экономической жизни.
То есть глобализация — штука беспощадная, о чем последнее время жалостливо рассказывают знакомые аграрии. Но она и создаёт новые возможности. Вот, скажем, завод Samsung в калужской области. И на нём внедрены погрузчики, оснащённые системой интеллектуального пилотирования X-MOTION, позволяющей машинам исполнять свой труд без человека. Они осматривают окружающую среду, строят её модель и на основе её анализа прокладывают свой путь. Автономные устройства. Ну, казалось бы, что тут такого — технологический гигант, мол…
А интересно тут то, что корейская сверхкорпорация воспользовалась системами отечественной разработки. X-MOTION-то создана отечественной фирмой RoboCV! И по той причине, что именно российская разработка — по словам коммерческого директора фирмы Дмитрия Смирнова — оказалась способной удовлетворить очень жёсткие требования корейцев по окупаемости, срок которой не должен превышать двух лет. Вспомним рассказ о киберпротезах («Протез обретает чувства«): отечественные разработки 1960 года не могли быть воплощены в массовую модель. А сегодня глобализация даёт доступ к стандартным элементам, из которых российские специалисты могут создавать конструкции, удовлетворяющие самым жёстким экономическим требованиям!
Так что мы видим наглядный пример, как технология «интернета вещей» — а он на сегодня в основном на практике и состоит из рутинных складских операций — позволяет ловить поднятый глобализацией «ветер перемен» не только заокеанским гонщикам-яхтсменам, но и нашим инженерам и инновационным предпринимателям!