Бывают в жизни населения нашей страны некие сверхидеи, которые греют их душу пасмурными холодными днями. Иногда это бывает лаконичный лозунг «Землю – крестьянам, заводы – рабочим!». Потом деловитое «Пятилетку в четыре года». Позже – «Коммунизм к 1981 году». Еще позже – «Отдельные квартиры к году 2000-му». Ну а сейчас принято говорить о том, что «создание 25 млн новых, высокотехнологичных, хорошо оплачиваемых рабочих мест для людей с высоким уровнем образования – это не красивая фраза. Это насущная необходимость, минимальный уровень достаточности.».
Прочтешь – и сердце радуется! «Люди с высоким уровнем образования» – это ж здорово… Ведь еще в 2012 году Международная организация экономического сотрудничества и развития (The Organisation for Economic Cooperation and Development) опубликовала доклад «Взгляд на образование 2012». И согласно этому Россия заняла первое место по количеству людей с высшим образованием (54%) в возрасте от 25 до 64 лет. Второе и третье места достались Канаде (51%) и Израилю (46%), ну а США разместились на 4-м месте с показателем в жалкие 42%. Превосходно! Но только вот каково качество этого образования?
Вот в середине осени пришла радостная весть – согласно рейтингу британского издания Times Higher Education и информационной группы Thomson Reuters МГУ им. Ломоносова вернулся в список 200 лучших ВУЗов мира, разделив 196 место с Лондонским университетом им. Святого Георга! Ну, еще в рейтинг впервые попал Новосибирский государственный университет, несмотря на скромное место (диапазон от 300 до 350) его хочется искренне поздравить с этим достижением, особенно с превосходным уровнем цитирования. Ну и еще в списке сотни лучших в сфере естествознания, кроме МГУ и НГУ присутствует ММИБМИФИ. И это все…
Все на страну, впервые вышедшую в космос. Все на единственную державу, способную бросить вызов США в мощи термоядерного оружия. Все на одну восьмую часть обитаемой суши планеты… Ну а у США 74 университета оказались в первой сотне, из них семь – в верхней десятке. Четвертый год кряду лидирует Калифорнийский технологический институт (США), ему в спину дышит Гарвардский университет (США). Пятерку лидеров продолжают Оксфордский университет (Великобритания), Стэндфордский университет (США) и Кембриджский университет (Великобритания).
А в списке двухсот – три университета континентального Китая, четыре ¬гонконгских, четыре южнокорейских, четыре турецких, пять японских… Кейптаунский университет из нашей соседки по BRICS, Южной Африки, занимает 124 место. То есть – страны, прежде всего Юго-Восточной Азии, которые имеют куда большие, чем мы, резервуары рабочей силы, обеспечивают национальным системам высшего образования более высокую «планку», чем мы… Такова беспощадная реальность!
Особенно обидно, что такая картина вырисовывается после десяти очень «тучных» лет, когда на отечественную экономику проливался живительный дождь нефтедолларов. После вековой истории российского и советского просветительских проектов, от земских школ до обогатившего немецкий язык Sputnikschock, «Спутникового шока», когда законодатели Соединенных Штатов обсуждали, прежде всего, успехи русской системы образования…
Ну да ладно. Бог с ним, с образованием. Главное – желание работать. Побеседуем с директорами заводов и дамами из местного центра занятости. Толп безработных у ворот предприятий, или столиков «биржи труда» отнюдь не наблюдается. Напротив, изобилуют вакансии – и рабочих, и компьютерщиков – с зарплатой от 30000 рублей; больше, чем в полторы средних по региону… Но на «биржу» приходят те, кто не умеет ничего делать. Кто, кончив один из многочисленных «новомодных» вузов, сидел продавцом в каком-нибудь ОПСОСовском салоне на зарплате в десятку, не устраивающую постоянно растущие материальные и духовные потребности…
Нет, в списках присутствуют должности «инженеров-технологов», с жалованьем в «5644 р/мес», но это вакансии фиктивные, которые не будут заняты никем и никогда. Их появление мотивированно особенностями бюрократических игр, и вполне рационально с точки зрения правил этих игр (но об этом иной разговор…). А так скажем, что полноценной «резервной армии труда» у нас отнюдь не существует (текущее число вакансий в России можно взглянуть в Общероссийском банке), и именно из этого надо исходить тем, кто планирует развитие отечественного народного хозяйства.
Но потребность в работниках никуда не денется; ни в постиндустриальном, ни в информационном обществе. И представляется, что решением этой проблемы будет массированная роботизация. Приход на заводы и фермы (ага, «фермерские» фермы – «Нечерноземье») железных работников. Похоже, что именно это будет главной тенденцией обозримого времени. Во всяком случае мировые тренды демонстрируют именно это.
Согласно отчету Robotic Industries Association (RIA) в первые девять месяцев этого года был установлен рекорд их продаж – покупателями были заказаны 21 235 роботов на сумму $1,2 млрд. Но произошло это – в Северной Америке, США и Канаде. Именно там сбыт «железных людей» увеличился на 35 процентов в единицах и на 22 процентов в долларах относительно того же периода 2013 года.
Больше всего продажи роботов росли в культовой для американцев автомобильной отрасли – там они возросли на 48%. Дальше идут электроника, пищевая и легкая промышленности, общее машиностроение. В этих отраслях рост измеряется двузначными числами. По словам президента Robotic Industries Association Джеффа Бернштейна (Jeff Burnstein) 2014 год оказался самым удачным для североамериканской робототехнической промышленности за всю историю. Среди покупателей роботов есть компании самых разных размеров.
И очень важно то, что рост сбыта американской робототехнической продукции происходит на фоне падения уровня безработицы в США. Она находится на самом низком уровне, считая с июля 2008 года. То есть – роботы не вытесняют рабочих из цехов и ферм, а наоборот, сохраняют рабочие места. Это очень важно, учитывая российскую ситуацию на рынке труда…
Роботы каких профессий быстрее всего прирастают числом? На первом месте – «специалисты» точечной сварки (их численность возросла на 76 процентов). На втором – «сварные» дуговой сварки (39 процентов). «Почетное третье место» у слесарейроботов-сборщиков, они приросли числом на 29 процентов. Интересно, что спрос у директоров местных заводов примерно на те же специальности.
Интересный момент – в США и Канаде сформировался рынок роботов second hand. На североамериканских предприятиях все чаще устанавливаются роботы, успевшие ранее поработать в Японии, и они составляют вполне заметную часть от 230000 американских «железных рабочих». Ну, прямо как у нас, где директора просят присылать к ним рабочих, убежавших или из Донбасса от войны, или из лоялистской части Украины от мобилизации…
Так что можно говорить о том, что массовая роботизация является глобальным трендом. И – условием существования тех государств, которые хотят сохранить себя в качестве промышленных держав, или вернуться в их число… Так что представляется целесообразным, чтобы вместо неясных разговорах о десятках миллионов высокотехнологических рабочих мест, на которые придут взявшиеся неизвестно откуда высокообразованные работники, в стране была разработана национальная программа развития робототехники.
Программа четкая и ясная, на уровне первых советских пятилеток (которые, несмотря на проблемы с их выполнением, были мощнейшим инструментом развития), или подобная рузвельтовскому New Deal и осуществлявшимся в его рамках проектам, вроде The Tennessee Valley Authority. Без этого, похоже, страну, особенно в сложившейся внешнеполитической ситуации, ждут малоприятные сюрпризы.