Одно из полузабытых чудес восемнадцатого века, шахматный автомат Кемпелена, до сих пор остается если и разгаданным, то умозрительно. А по мне – так неразгаданным по сути, при всём уважении к Жаку Франсуа Муре, Роберту Виллису, профессору Иоганну Лоренцу Бэкману, барону фон Ракницу и, особенно, Эдгару Аллану По. Все они считали, что автомат есть хитроумная мистификация, не более того. Где-то внутри спрятан человек, который и ведёт игру посредством сложных механических устройств.
Приводились многочисленные схемы, изображающие автомат в различных ракурсах и разрезах, с указанием мест, где, действительно, при известной ловкости можно было поместить человека. Автомат состоял из двух частей – шахматного стола или, как его ещё называли, комода – довольно массивного, на поверхности которого и располагалась шахматная доска, а внутри – шестерёнки, рычаги и пружины, которые демонстрировал любопытствующей публике изобретатель, открывая панели и поднося к деталям свечу (в восемнадцатом веке с освещением в помещениях, особенно вечерами, было не очень хорошо). Вторая часть – собственно механический игрок, одетый так, как одевались турки того времени. И опять изобретатель приподнимал одежду, и всякий участник игры или зритель могли убедиться, что под ней находится кукла, состоящая из тех же рычагов, пружинок и шестерён.
Была, правда, и третья часть, которую Кемпелен считал важнейшей: небольшая шкатулка, обычно запертая, но во время игры изобретатель её открывал, смотрел внутрь, совершал какие-то манипуляции, но что было внутри – сказать никто не мог: шкатулку, в отличие от стола и турка, осматривать не полагалось.
После смерти Кемпелена автомат перешел во владение Иоганна Непомука Мельцеля, придворного механика Австрийского двора. Автомат показал шахматному миру ряд блестящих партий – и при Мельцеле появились шахматисты, утверждавшие, что именно они и играли внутри механической диковинны.
Впрочем, так ли было, нет – достоверных свидетельств не найдено. Не исключено, что шахматисты просто хвастались: автомат играл на высоком уровне, а отдельные проигрыши можно объяснить тактикой продвижения, ради привлечения публики. Мол, у каждого есть шанс.
Затем появились клоны автомата Кемпелена, но все они либо горели в пожарах, либо исчезали, либо оказывались простыми куклами, не способными к игре. И потому не исключено, что ни одна из разгадок «тайны шахматного автомата» не является верной.
Но меня не смущает «как», меня смущает «зачем». Зачем Кемпелену заниматься шахматным автоматом, а гипотетическому шахматисту сидеть внутри комода?
Ради денег?
Но Вольфганг фон Кемпелен, барон де Пазманд, был видным чиновником времён Марии Терезии. Помимо прочего состоял управляющим соляными шахтами империи, возглавлял многочисленные постройки: военные укрепления, суконные фабрики, мосты, университеты и тому подобное. Был председателем Венгерско-Трансильванской придворной канцелярии и прочая, и прочая, и прочая.
В Стране Духовных Скреп при таких возможностях он непременно стал бы мультимиллионером, если не миллиардером. В Австрии тех времен, полагаю, чиновники подобного калибра тоже не бедствовали. Зачем же фон Кемпелену разъезжать по столицам и провинциям с автоматом, предлагая желающим сыграть партию на ставку в двадцать пять крейцеров, сантимов или пфеннигов?
Да и шахматисту… Играть, скрючившись в три погибели внутри комода ради скромной доли скромного гонорара – зачем? Куда веселее сидеть летом на открытой веранде кафе, а зимой – в тёплом зале, да играть на ту же ставку с простаками и амбициозными любителями, а в перерывах пить кофе, пиво, а то и сливовицу? И делиться ни с кем не нужно, и никакого риска разоблачения, и никаких неудобств. Напротив, кругом удобства, что для игры немаловажно. Захотел – сходил в нужник, захотел – прочихался на здоровье, захотел – закурил трубочку или сигару. Разве сравнить с тесным ящиком, где кашлянуть – и то нельзя?
Второе предположение: Кемпелен хотел удивить и потешить императрицу, и тем укрепить собственное положение при дворе. Вполне вероятно, ибо Государь (или Государыня) есть средоточие власти, а, следовательно, и благ, которые власть дарует приближённым, будь то титул, внеочередной чин, концессия, или безвозвратный заём из фонда будущих поколений, или как там он назывался в Австрии восемнадцатого века. В пользу этого предположения говорит то, что вскоре после демонстрации автомат пополнил коллекцию редкостей и десять лет стоял застывшим экспонатом. Когда на престоле Марию Терезию сменил император Иосиф Второй, Кемпелену поручили вывести автомат в свет. Механический Турок гастролировал по Европе – Франция, Великобритания, германские королевства, по одной из версий он посетил Россию, где играл со светлейшим князем Потёмкиным и даже с императрицей и наследником.
И тут встает вопрос: не был ли шахматный автомат отвлекающим маневром? Кемпелен, человек незаурядного ума, знавший семь языков, не ради шахматных заработков посещал важных, а порой и коронованных особ. Вдруг он был разведчиком, выбравшим себе прикрытие настолько необычное, что никому и в голову не приходило, что этот фокусник-изобретатель есть фигура посильнее Джеймса Бонда? Тайная полиция не дремала тогда, не дремлет она и сегодня: попробуй, закажи фотоаппарат в виде зажигалки, и тут же Недрёманное Око заведет дело хорошо, если ответчик отделается пятидесятитысячным штрафом. И это при том, что и видеокамеры, и звукозаписывающие устройства сегодня есть принадлежность большинства мобильных телефонов, среди которых встречаются и весьма миниатюрные модели.
Но когда в городе расклеены афиши о гастролях шахматного автомата, а проницательные люди соревнуются в способах разгадки трюка, тайная полиция может и пройти мимо заезжего шарлатана. А что шарлатан встречается с различной, порой высокопоставленной публикой – так это рядовое дело, эта публика на развлечения падка. На виду всего мира Кемпелен занимался тайной дипломатией (возможно, подготавливая коалицию против Наполеона).
Остаётся вопрос, как же играл автомат. И пусть остаётся. Вундеркинд а ля Самуэль Решевский? Компьютер, переданный из будущего и помещённый в загадочную шкатулку Кемпелена? Гомункулус, выращенный в тёмных лабораториях инквизиции? Есть предположение, есть, но его я оставлю до более подходящих времён. А то ненароком поделишься догадкой – и раскроешь государственную тайну из тех, прикосновение к которым убивает.