В 1958 году, в издательстве «Советская Россия» вышла книга научно-популярных очерков Михаила Васильева и Сергея Гущева «Репортаж из XXI века», рассказывающая о том, как по тогдашним мнениям ученых могут выглядеть технологии начала двадцать первого века. Книга эта – через несколько лет переизданная – производит нынче крайне забавное впечатление. И даже не тем, что авторы никак не предвидели социальных катаклизмов в нашей стране – интервьюируемые ими ученые ошибались с поразительной регулярностью.
Да, прошедшие 57 лет были веком крайне интенсивного развития наук и технологий. Но развивались они совсем не так, как виделось с рубежа пятидесятых-шестидесятых. Термоядерные электростанции – которые академик Арцимович обещал еще в ХХ веке – так и остаются далеким будущим. МГД-генерация так и осталась эффектной игрушкой, на которую было истрачено очень много сил и средств. Массового замещения стали титаном не произошло, качественным сталям альтернативы нет. Аккумуляторы хоть и прибавили в емкости, но остаются главной проблемой мобильных устройств, даже информационных…
В подземной газификации углей нужда отпала с открытием газовых и нефтяных океанов Западной Сибири. Стратопланы в жизнь не вошли, даже реальные Ту-144 и «Конкорд» были поставлены на прикол. Никакой нужды в дальней связи, использующей ионизацию метеорных следов – над миром висят спутники связи, да и опутан он оптоволокном. Беспроводная передача энергии работает лишь на кратчайших дистанциях, кормя током гаджеты. А вот появление интернета академик Лебедев предсказал точно, правда, считая почему-то, что читать в нем будут учебники по математике и материалы к биографии поэта-классика…
И робот-пылесос оружейник академик Благонравов предсказал точно! Так что главное старая книжка делала, формировала представление о том, что положительные перемены в жизни социума будут протекать из развития наук и технологий. Другое дело, что предвидеть, каким именно будет этот динамичный процесс, не может никто! Но вот о какой проблеме нынче говорит первый заместитель главы правительства РФ Игорь Шувалов – «…Мы ковыряемся в каких-то ежедневных вопросах и не видим, какими мы должны быть через 20 лет. А от того, что мы не видим, какими мы должны быть через 20 лет, в мире уже ездят на беспилотных такси, а мы до сих пор обсуждаем, почему у нас такие плохие дороги».
Это ведь один из весьма влиятельных членов правительства нашей страны, это ведь «Шувалов увидел главные проблемы России в отсутствии стратегии у власти». Это – крайне серьезная вещь. Белое движение, например, с треском проиграло Гражданскую войну, ибо не имело никакого вменяемого образа будущего. Нечего им было противопоставить большевистской утопии… Это уж потом, в эмиграции, начали сочинять «реакционные утопии» про счастливую жизнь «За чертополохом». А в процессе войны – хоть в ОСВАГе, тогдашней службе спецпропагандистов, и служили весьма талантливые литераторы – никакого сколько-нибудь приемлемого «Образа грядущего» рождено не было, нечего было противопоставить «Голубым городам», хоть и обернувшимся адом коммуналок на десятилетия.
Впрочем, создание образа будущего не есть задача властей. Конечно, сочинение утопий издревле есть забава лиц, занимающих пост лорда-канцлера Англии. Но вот какая беда – автор самой первой «Утопии», сэр Томас Мор, был казнен в соответствии с Актом об измене. Автор «Новой Атлантиды», Фрэнсис Бэкон, барон Веруламский и виконт Сент-Олбанский, был умнее, баловался не изменой, а всего лишь коррупцией, и после осуждения и разжалования за взятки был – в соответствии с умягчением нравов под воздействием прогресса – помилован королем. Так что даже пары этих примеров достаточно для того, чтобы причастные к делам правительства утопиями баловаться перестали…
И пост-советская фантастика образа будущего не рисует. Точнее рисует, но пост-катастрофического, как правило. Такого, что «живые позавидуют мертвым». Ну, или ударяется в рассуждения о том, что ежели б бабке одну штуку… Что если б современный воист (любитель военной истории, термин введен В.С.Шефнером…) попал к государю Николаю Павловичу аккурат перед Восточной войной, и раскрыл ему глаза на преимущества унитарного промежуточного патрона, да нарисовал бы схему автомата Калашникова, то все пошло б совсем иначе!
Забавно, что чтением легко доступных ныне классических книг (например, «Эволюция стрелкового оружия» Федорова, 1938-39) сочинители разноцветных томиков себя не утруждают, и не знают, что даже введение нарезного крепостного ружья 1839 года сталкивалось с непреодолимыми технологическими трудностями… Кроме которых были и проблемы экономические. Самая привлекательная мысль должна упираться на необходимый уровень экономического и технологического развития, ибо иначе будет тщетна.
Итак, какие проблемы у нашей страны. Обратимся еще к одному вполне истэблишментарному авторитету, ректору ВШЭ Я.Кузьминову. (Только уж совсем «не допущенные к цветной капусте кролики» не знают, что этот университет играет роль привластного «мозгового танка»). «Структура предложения на рынке труда в ближайшие 15 лет изменится, добавил Кузьминов. По его словам, 70% людей в возрасте до 30–35 лет будут иметь высшее образование — а это люди, не готовые работать руками и мириться с жесткой регламентацией своей деятельности.»
Явление, о котором говорит Кузьминов, легко объяснимо. Количество молодежи резко сократилось – сказывается резкий спад рождаемости в 90-е. А число вузов и мест в них не только не упало, но и заметно возросло. Отбор в школе и на конкурсных экзаменах почти перестал работать. А деточку-то жалко каждому родителю, вот он и напрягается, надеясь, как в стихах Саши Черного, что «Видно, дети Будут жить вольготней нас». Будут трудиться экономистами-юристами за большую зарплату и в уютном офисе…
А на рынке труда спрос на совсем иные профессии. И даже когда спрос этот вполне платежеспособен, те, кто впустую провел время в вузах сомнительного качества наняться радиомонтажницей или станочником не смогут – время, необходимое для выработки процедурных навыков ручного труда безнадежно упущено. И вот это-то создаст крайне большие проблемы для всего общества в случае «второй индустриализации». Это-то – причем уже сейчас – не даст возможности налаживать собственный глубокий передел сырья, мировые цены на которое в связи с концом сырьевого суперцикла упали, и, похоже, надолго. (The End of the Commodity Super Cycle)
То есть – продавать задорого сырье на глобальном рынке и покупать на нем же все потребляемое в обозримой перспективе уже не получится. Индустриализация 2.0 (Точнее 3.0, учитывая дореволюционно-виттевскую, или даже 4.0, считая отдельно послевоенное восстановление и ракетно-ядерную гонку) уже не выйдет – нет живущей натуральным хозяйством деревни, откуда приходили работящие и нетребовательные парни и девки. Ну а горожане, и те из селян, что посостоятельней, норовят заняться умственным трудом, как показывает Кузьминов.
А все это еще и подперто страшными цифрами – ведь, как говорит главный психиатр Минздрава России, директор Федерального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии имени Сербского Зураб Кекелидзе «около 70% российских школьников имеют психические расстройства и аномалии развития». Повторюсь не в первый раз – это абсолютно официальные данные! То есть возникает парадокс – делать реиндустриализацию абсолютно необходимо, но делать ее, скажем честно, некому. «Некем взять», как говаривал о невозможности реформ государь Александр Благословенный.
Но решение этот парадокс имеет. Причем не социально-утопическое, а чисто технологическое. И называется это решение роботизация. Технологические предпосылки к которой имеются уже сегодня в мире. И подавляющее большинство рабочих мест может быть в ближайшее время заменено роботами. И робот, массово производимый, причем производимый самими роботами, может быть достаточно дешев. И для массовой роботизации, роботизации как национальной идеи, у нас есть все необходимое.
Страна располагает сырьем. Страна располагает энергией (энергией в физическом смысле, в переносном у нас как-то вяло…). Страна располагает довольно большим внутренним рынком. Масс претендентов на рабочие места у нас – в силу перевернутой демографической пирамиды – нет. Наводняющие биржи труда экономисты-юристы (да-да, автор прекрасно знает, что вменяемого специалиста этих профессий найти практически невозможно…) это не члены массовых профсоюзов индустриальной эпохи, проблем они не создадут при любых пертурбациях…
То есть – массовая роботизация получается императивом для нас. Или плавное, может растянувшееся на поколения, исчезновение с экономической карты (с экономической, пребывание на карте политической на ближайший век гарантируют запасы оружия…), или роботизация. Которая позволит хозяйству расти такими же темпами, как в «виттевскую» и «сталинскую» индустриализации!