На обратной стороне земного шара назревают масштабные перемены. Дюжина государств, побережье которых омывается Тихим океаном, готовы к подписанию нового большого торгового соглашения. И хоть прямого касательства к нам оно не имеет, как и любая глобальная перестановка в современном мире, конечно, так или иначе нам аукнется. Впрочем, пока ещё о нас вопрос даже не стоит — страны-участницы сами пытаются разобраться с перспективой.
Соглашение, названное Транстихоокеанским партнёрством (Trans-Pacific Partnership, TPP), устанавливает правила для новой зоны свободной (бестарифной) торговли в азиатско-тихоокеанском регионе, образуемой двенадцатью государствами при потенциальном участии ещё шести. Это масштабная инициатива по любым меркам: ради двух тысяч страниц, страны, генерирующие почти 40% мирового ВВП, трудились целое десятилетие. Антиглобалисты предрекали, что посредством TPP транснациональные корпорации попытаются обеспечить себе льготные условия, в ущерб всем и всему остальному. Вывод этот, впрочем, напрашивался сам, поскольку работа над соглашением шла в условиях строжайшей секретности, никакие правозащитники, «зелёные», профсоюзные деятели и прочие к ней не допускались.
Лишь нынче осенью WikiLeaks удалось заполучить выдержки из черновика, и только на прошлой неделе текст соглашения был опубликован полностью официально. И сразу же вызвал серию скандалов. В общем, антиглобалисты оказались правы: тон задают Соединённые Штаты (которые, хоть и не были инициатором соглашения, теперь пытаются использовать его как противовес растущему влиянию Китая в регионе; Китая, разумеется, среди участников нет), а за главными положениями документа явно просматривается интерес крупных корпораций.
Текст соглашения описывает мельчайшие нюансы торговых отношений между странами-участницами, а потому анализ его, предупреждают эксперты, займёт месяцы. Там есть всё, от продуктов питания и автомобилей, до вопросов охраны труда, охраны окружающей среды и учёта реалий интернет-экономики. Но даже беглый просмотр уже вызвал хор недовольных и недоумённых голосов. Вполне ожидаемо, среди наиболее конфликтных глав — те, что посвящены интеллектуальной собственности. Ведь TPP, помимо прочего, называют ещё и первым глобальным торговым соглашением, появившимся с момента рождения Веб, то есть (с точки зрения обывателя и бизнеса) с момента рождения глобальной компьютерной сети.
Первый и самый опасный эффект от ратификации TPP состоит в вероятном ударе по свободному программному обеспечению вообще и ПО с открытым исходным кодом в частности. Соглашение прямо оговаривает, что «участники не могут требовать предоставления доступа к исходным текстам в качестве условия для импорта, дистрибуции, продажи или использования программы или содержащих её продуктов». Правда, положение это смягчается рядом оговорок (порой взаимоисключающих), смысл которых ещё предстоит прояснить. Например, в документе сказано, что речь только о продуктах для массового рынка, но не для «критической инфраструктуры». Но даже в такой форме оно представляется грубым выпадом в сторону установившегося к настоящему моменту «биологического равновесия» между проприетарным софтом и софтом из категории open source.
Как известно, в свободном программном обеспечении популярен принцип: каждый пользователь вправе получить исходники программы и делать с ними всё, что ему заблагорассудится. Да, не все свободные лицензии этого требуют, но GNU GPL — под которой опубликовано почти три четверти open source-приложений — такое положение содержит. И теперь, опасаются эксперты, TPP поставит подножку свободному софту в азиатско-тихоокеанском регионе: усложнит жизнь разработчикам и пользователям open source-программ, зато облегчит корпорациям, торгующим проприетарными продуктами.
Однако у «запрета на предоставление исходников» есть и другое следствие, касающееся уже продуктов, традиционно поставлявшихся без исходных текстов. Дело в том, что в цивилизованном мире наметилась тенденция требовать исходники для «умных вещей». Смарт-индустрия ещё только набирает обороты, а общество от неё уже натерпелось: телевизоры и термостаты следят, автомобили врут, холодильники рассылают спам и т.п. Решение, пусть выработанное стихийно, в авральном режиме, есть: обязать производителей комплектовать каждую «умную вещь» исходными текстами управляющих программ. Вероятно, это не решит проблему сразу и полностью, но поспособствует сокращению утечек персональных данных, безопасности на дорогах и прочему. Увы, и здесь потребитель оказывается в проигрыше, а корпорации выигрывают благодаря TPP.
Если же кто-то осмелится сунуться в защищённые недра цифровых продуктов без спросу, то понесёт самое суровое наказание. Объекты интеллектуальной собственности, как правило, защищаются средствами DRM (механизм управления правами/ограничения доступа). Так вот характерно, что авторы TPP заняли самую жёсткую позицию по отношению к нарушителям: согласно тексту соглашения, взломщик должен понести ответственность за проникновение на «закрытую территорию», даже если нарушения авторских прав не последовало. Попросту говоря, TPP требует от стран-участниц наказывать уже за факт взлома цифрового замка. И это тоже на руку большим корпорациям, о чём речь в данной колонке шла неоднократно: чем больше удастся публику запугать, тем легче «стричь с неё купоны».
Наконец, срок действия копирайта в зоне TPP продляется до жизни автора плюс 70 лет, а ущерб за нарушение прав собственности — в частности, за копирование цифровых документов без спросу — правообладатель вправе определять сам, в том числе просто назвав предполагаемую розничную цену. Ужесточается и само наказание: цифровые нарушения чреваты уголовным делом. Попросту говоря, и здесь корпорации одержали верх над покупателем и здравым смыслом. Полтора десятилетия бесплодной борьбы с интернет-пиратством, кажется, авторов TPP ничему не научили.
Подводя промежуточный итог, критики (из Electronic Frontier Foundation и других правозащитных организаций) называют такое поведение технофобским. В самом деле, авторы TPP словно бы пытаются отгородиться от негативных аспектов новых технологий, но, панически возводя вокруг себя всё новые стены, не замечают и не понимают, как отгораживают себя же от новых перспектив. Впрочем, если критики правы, то речь может идти не о случайном непонимании, а о целенаправленной, умышленной подрывной деятельности со стороны транснациональных гигантов бизнеса — пытающихся предотвратить непредсказуемые (и, вероятно, неблагоприятные для себя) изменения.
На ратификацию TPP отдано два года, за которые страны-участницы должны привести национальные законодательства в соответствие с текстом соглашения. Смогут ли критики заставить переработать соглашение с учётом здравого смысла пока не очевидно.